Гроза. В.С. Гребенников. Советская Сибирь (Новосибирск), 18.12.1977, №295 (17444), с.3
Гроза
Громадная туча, низкая и тяжелая, неслышно закрыла солнце, но густая духота жаркого летнего дня не унялась даже в широкой тени, уже захватившей полнеба и пол земли. И лишь когда оборвался громкий металлический стрекот, который беспрерывно несся из глубины кустов, в природе сразу что-то резко изменилось, наступила тревожная предгрозовая тишина и все живое заметалось в поисках убежищ. А музыкант — большой зеленоватый кузнечик с пестрым узором на крыльях — осмотрелся, переступил цепкими ногами, повернулся на ветке головой вниз, повел усами и спрыгнул под куст, в бурьян.
Когда раздались, как увертюра, первые нарастающие раскаты грома, кузнечик уже сидел в надежном убежище. Рядом с крапивной зарослью раскинул свои гигантские листья богатырь-лопух: под самым нижним, у земли, царил зеленый полумрак: свет пробивался сюда только сбоку, сквозь густую траву, и сейчас, когда небо заволокло тучами, здесь было особенно темно. В листе не было ни единой дырочки, что не совсем обычно, так как сочные, вкусные лопухи почти всегда продырявлены личинками различных насекомых. Но все объяснялось просто: неподалеку находилась большая колония рыжих лесных муравьев, и лопух входил в их охотничьи угодья. Вот потому темнозеленая крыша временного убежища кузнечика оказалась совершенно целой, что было сейчас как нельзя кстати.
На лист упала первая тяжелая капля, и он вздрогнул, будто испугавшись. Упала другая, третья... Фиолетовое пламя вдруг дважды полыхнуло где-то вверху, на миг высветив кузнечика под листом, серую ночную бабочку-совку, длинноногого, по-видимому, хищного клопа мрачной наружности и еще каких-то мелких насекомых, заранее почуявших грозу и успевших вовремя скрыться. Совка, трепеща крыльями, сорвалась с места и упала к ногам кузнечика. В другое время тот, будучи существом вполне всеядным, не преминул бы воспользоваться даровой дичью — но до охоты ли сейчас было? Перепуганная насмерть бабочка металась по зеленой пещере, низко и неровно гудя крыльями. Когда молния вспыхнула снова, нервы ее не выдержали, и она бросилась в узкий просвет между стеблями травы навстречу своей гибели.
Где-то в вышине, в клубящихся отрогах тучи, сталкивались друг с другом миллиарды блестящих капель, сотрясенные громовыми ударами, и тяжелея, сразу проваливались вниз. На поляну низвергался ливень, какого давно уже не было в этих краях, и только тот, кто сидел в надежном, хорошо защищенном убежище, мог быть спокоен за свою судьбу.
Вдруг под спасительный лист юркнул еще один гость
, совершенно мокрый от дождя. У него был странный, необычный для современных насекомых облик. Длинным телом, переходящим сзади в тонкий хвост, он напоминал пресмыкающееся, а массивная голова, как бы вставленная в трубчатую шею, казалась совсем чужой — будто предназначалась для какого-то другого животного, но по ошибке или недосмотру была приставлена сюда. Четыре одинаковых сетчатых крыла, сложенные на спине домиком, тоже казались чужими: они были нежны и красивы. Странное существо напоминало одновременно и стрекозу, и ящерицу, а передней частью тела, несмотря на крохотные размеры, явно смахивало на верблюда. Отряхнув крылья, необыкновенное насекомое повертело головой во все стороны и начало приводить себя в порядок. Случайно приблизившись к кузнечику, незнакомка отпрянула назад, возбужденно закрутила хвостом и вдруг бросилась на кузнечика, превосходящего ее во много десятков раз, — ни дать ни взять Моська перед Слоном.
Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не случилась настоящая катастрофа. Под тяжестью воды, скопившейся на середине листа, зеленая крыша вдруг прогнулась, наклонилась, поехала в сторону, и холодный душ окатил и незнакомку, и кузнечика, и всех постояльцев, устроившихся под лопухом. Потолка у зеленой гостиницы как не бывало, и, сбиваемые крупными каплями дождя, бедняги со слипшимися усиками и крыльями кинулись кто куда в поисках хоть какого-нибудь сравнительно сухого местечка.
Но особой нужды в этом. Пожалуй, уже не было: ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Клубящаяся темная туча, громыхая, уходила к востоку, открывая за собой синее-синее небо. Дождь лил уже где-то над городом, и выглянувшее из-под туч солнце вдруг совершило чудо: темные пряди бороды, растущей из грозного облака, перечеркнула наискосок короткая, но удивительно яркая и многоцветная полоска радуги...
В. Гребенников.
