Ночная охота. В.С. Гребенников. Молодой сибиряк, 27.08.1965

Ночная охота

Я, подвешиваю лампу в комнате, напротив открытой форточки. Яркий свет заливает клумбы с цветами, весь двор. У окна начинают порхать насекомые. На фоне темного ночного неба они кажутся значительно крупнее своих размеров. Вот на окно садится темная мохнатая бабочка-совка, и большие глаза ее загораются изнутри глубоким красноватым светом. Вы видели, как светятся в полумраке глаза у кошки? Это свет окна или лампы, собранный линзой — хрусталиком глаза сквозь широко открытый зрачок, отражается глазным дном. У ночных бабочек свечение глаз имеет ту же природу, только лучи лампы преломляются и отражаются сотнями и тысячами отдельных фасеток, из которых состоит сложный глаз насекомого. Два маленьких красных огонька сверкают за окном, пока совка не заползает в форточку. Вот она вьется у лампы, влетает в комнату, и вскоре первая добыча затихает в морилке, в парах эфира.

Пока я вожусь с совкой, в комнате появляется множество насекомых. Слышится тонкий писк комариков — звонцов, кружатся мелкие бабочки, перепончатокрылые, по столу бегают жучки-стафилиниды, вздергивая длинным брюшком. Медленно проползает маленькое существо со стройным металлически зеленым телом и нежными радужными крылышками. Это наездник из семейства хальцидид, — их личинки питаются яйцами других насекомых. Неторопливыми движениями и большой головой он напоминает какого-то крохотного умного человечка.

Наконец, влетает долгожданная добыча, крупная ночная бабочка — сфинкс. Как птица, носится сфинкс по комнате, слышится низкое мягкое гудение его быстрых сильных крыльев. Вот он пролетает мимо, и лицо обдает струей воздуха — сильной, как от вентилятора.

Уже полночь, а охота в самом разгаре. Морилки наполняются добычей. Среди ночных насекомых немало и дневных, по-видимому, обманутых ярким светом. Поутру разбираю трофеи. Они богаты и разнообразны, здесь насекомые многих отрядов. Одних сфинксов, или, как их иначе называют, бражников, сразу три вида. Особенно эффектен глазчатый бражник. На фиолетово-красном бархатном фоне задних его крыльев нарисованы большие голубые глаза широкой черной каймой. Как жаль, что многие краски ночных бабочек — красные, розовые, фиолетовые выцветают со временем, особенно, в коллекциях, выставленных на свет.

Богата и разнообразна фауна ночных насекомых Западной Сибири, они уступают своим тропическим собратьям по размерам, и окрашены поскромнее, но стоит только применить лупу, и картина резко изменится. Во всяком случае, многие из моих знакомых, которым я показываю свои коллекции, сомневаются в том, что они собраны только в ближайших окрестностях Исилькуля. Даже за один сезон можно, не выходя из комнаты, собрать хорошую коллекцию ночных насекомых, сделать много интересных снимков, рисунков и полезных наблюдений.

* * *

Однако ни с чем несравнима ночная охота вдали от города, где-нибудь в степи или на лесной опушке. В рюкзаке — электрический фонарь, которым пользуются железнодорожники, сачок, пара стеклянных банок, пузырек с эфиром, пинцет, морилка и нехитрая ловушка для мелких насекомых — бумажная воронка, подвешиваемая под фонарем, диаметром сверху сантиметров двадцать, а узкий конец — диаметром сантиметра четыре, — вставлена в крышку банки и опущена до ее середины. В банке лежат полоски бумаги, чтобы насекомые не сбивались на дне в кучу. Воронку с банкой подвешиваю к фонарю, а фонарь привязываю к дереву. Чтобы воронка не загораживала много света, ее верхний край срезан косо — пусть фонарь освещает землю и вблизи. Ловушку устанавливаю засветло, готовлю сачок, в отдельную морилку бросаю большой комок ваты с изрядной дозой эфира (чтобы посаженная туда бабочка замерла возможно быстрее, не успев испортить свои нежные покровы), проверяю фонарь и ожидаю наступления темноты.

На степь опускается ночь, низкие темные облака принимают причудливые, таинственные формы. В хлебах перекликаются перепела, заводит свою неумолчную ночную песню зеленый кузнечик. Где-то в вышине слышится посвист невидимой стаи куликов, а тонкий многоголосый писк возвещает появление вездесущей армии комаров. Пора включать фонарь.

Длинный, яркий луч света рассекает ночную темноту, ложится через пшеничное море, освещает далекий березовый островок. От фонаря небо кажется еще чернее и глуше, зато в моем маленьком лагере, под фонарем, тихо качающимся среди густых березовых ветвей, становится по-домашнему уютно. Мы с сыном Сережей, непременным участником всех моих дневных и ночных экскурсий, намазываемся репудином от комаров, раскладываем свои пожитки, расстилаем под фонарем плащ, достаем еду, флягу с водой и, пока к свету слетаются насекомые, принимаемся за ужин.

Сегодня особенно много любителей ночного света среди двухкрылых. Изящные комарики — звонцы всех размеров, зеленые, серые, прозрачные, кто с длинными нежными ножками, кто с роскошными пушистыми усиками, кружатся у света, усаживаются у фонаря, проваливаются в воронку. Тут же толпятся разные мушки. Юрко шныряют узкокрылые растительные моли в шелковистых и серебристых нарядах, отороченных длинной бахромой. Ловить и сохранять их трудно (уж очень они мелки и нежны), зато среди них есть и замечательно красивые. Вот на лист дерева вблизи фонаря садится крохотное создание, блестя своими крыльями, золотистый цвет которых оставляет далеко позади металл самой высокой пробы. Это — микроптерикс, маленькая растительная моль. Как жаль, что у меня только один экземпляр! Поэтому не решаюсь до сих пор расправить ее крылья, чтобы не попортить ее дивный золотой наряд.

Бабочек покрупнее ловлю сачком, некоторых стряхиваю прямо в морилку, иных отправляю в нее при помощи пинцета. Туда попадают и снежно-белые шелкопряды, и пестрые пяденицы, и наездники с длинным острым хвостом.

Заметно посвежело. В просветах между редеющими облаками показались звезды, яркий метеор неторопливо перечеркивает небо. Начинает появляться роса. Снимаю воронку, захлопываю банку крышкой, кинув туда ватку с эфиром, — что ж, добыча не так уж плоха!

Пусть это мелкие насекомые, но назавтра лупа и микроскоп докажут, что многие из них интереснее, а то и ярче самых крупных ночных бабочек юга.

В. Гребенников.