«Кунсткамера» Виктора Гребенникова. Ролен НОТМАН. Советская Сибирь (Новосибирск), 14.08.1983, №187 (19141), с.4

Гость 4-й страницы

Кунсткамера Виктора Гребенникова

О Викторе Степановиче Гребенникове многие россказывали на страницах газет и журналов. Еще больше писал ом сам в своих и чужих книгах. Да, и чужих, потому что ом оформил многие книги как художник-энтомолог. Его пчёлы, бабочки, жучки-паучки украшали самые популярные издания. Гребенников известен как страстный исследователь, краевед, влюбленный в свои микрозапояедники, во всю ту порхающую и ползущую мелочь природы, без которой наша жизнь была бы едва ли возможной.

Такое же у него и перо. В его статьях и книгах мысль всегда обогащена тонким наблюдением, юмором, а то и печалью. Популярность не принесла особых лавров старшему специалисту Института земледелия и химизации СО ВАСХНИЛ. Живется Гребенникову не легко. К его микрозаповедникам отношение далеко не одинаковое. Во скучать ему не приходится. Каждый день он украшает новыми красками в прямом и переносном смысле. В прямом — это когда он часами не отходит от мольберта. А в переносном — когда его богатая натура ярко проявляется в очередном увлечении.

В крохотном музее агроэкологии и охраны окружающей среды, который Виктор Степанович из-за скромных габаритов называет кунсткамерой, интересно, как в большом храме искусств. Во-первых, поражает необычность экспонатов. Обитатели микоозаповеднинов здесь выглядят как загадочные и одухотворенные существа. Оса, зависшая в воздухе, по размеру напоминает орла. Кажется, что вот сейчас она зажужжит на портрете — настолько живая.

— Как вам это удается! — спрашиваю у Гребенникова.

— Надо уметь проникнуть в травяные джунгли, — говорит он. — А мы привыкли к классическому изображению насекомых. То есть к тек называемым тотальным рисункам. Это вид со спины со всеми конечностями и деталями. Между тем насекомые летят, жужжат, ползают, чистят перышки. Некоторые из них необыкновенно красивы.

Верно. Вот жук с мудрой головой. Рядом зеленый трубковерт, Его панцирь с красным отливом имеет чрезвычайно сложную оптическую структуру. В невыгорающих красках есть нечто пышное, нарочитое. Радужница более скромна. Ее главный оттенок — старая красная медь.

С большим на портрете рогом (это, значит, самец) черный-пречерный жук отдаленно напоминает носорога. Простую муху-зеленушку Гребенников нарисовал с тонкостью японского мастера. Одиночная пчела-антофора похожа чем-то на зависший вертолет.

— Что ж, — соглашается Гребенников, — правильно. Я так поставил крылья, нашел такой ракурс, чтобы передать звук полета одиночной пчелы, Из этого объяснения вытекает еще одна особенность Гребенникова. Он любит искать. У него ко всему свой ход-подход. Здесь же, о музее, который, несмотря на скромные возможности, полно раскрывает, насколько многообразен и сложен мир малых существ. Немало оригинальные идей Гребенникова имеет материальное, экспонатное воплощение. Например, стереоблоки. В них реализован способ объемной живописи. Стереоблок — набор стеклянных и прочно соединенных пластинок. На каждой нанесены отдельные штрихи. Сблокированные, они дают объемное изображение. Пчела кажется видимой со всех сторон. В стереоблоках очень хорошо получаются схемы, детали машин, узлы.

Конечно, без любви и терпения на стереоблок выдержки нс хватит. Но Гребенников никогда не занимается делом, которое не любит. Это жизнь не облегчает. Есть дела неинтересные, но неизбежные. Но Виктор Степанович все силы посвящает тому, что ему дорого. А дорого ему многое. Прежде всего музей. Здесь Он учит молодежь любить природу, видеть в ней нерасторжимость, связь между травой, цветком и пчелой, между землёй И нашим часто бездумным отношением к ней.

Кунсткамера Гребенникова популярна. В ней бывали главы государств и послы, школьники и знаменитые ученые. И на всех производили большое впечатление смотрящие со стен необыкновенно большие и красивые пчелы, бабочки и жуки.

Более внимательные посетители обращали внимание на биослепки. Это своеобразный вечный гербарий, тоже разработанный по-своему Гребонниковым. В нем пижма обыкновенная или ягодки рябины выглядят как живые, хотя они и из гипса. Человеку, а тем более когда он сомневается, хочется все пощупать. В музее это, конечно, неприлично, но здесь не страшно — гипс выдержит. Да и мальчишка какой-нибудь может не поверить, что этот жук-карапузик ненастоящий. Он похож, как ни странно, на автогонщика, и в нем столько жизни. По динамичности ему не уступит и паучок-скакунчик. Его восемь глаз — идеальные линзы. Их хочется погладить.

Гребенников каждому ребенку рад, хотя и тесно в музее. Он мечтает делиться всем накопленным с ребятами. Тем более, что опыт у него есть — он много лет работал в детской художественной школе. Ребята а СО ВАСХНИЛ объединены в к малую академию. Они занимаются там полезными и интересными делами. Но по строгой программе, которая, конечно, не учитывает увлечения Виктора Степановича. А жаль. Человек он яркий, необычный, с большой гуманитарной культурой, без которой формирование полноценной личности невозможно Жаль, что е музей приезжают дети из других областей, а свои, которые рядом, часто его обходят стороной.

Уже уходя из музея, я обратил внимание на большой рекламный плакат. Он извещал о выставке работ новосибирского художника-анималиста Виктора Степановича Гребенникова в Симферополе. Почему в Симферополе!

Дело в том, что Гребенников уроженец этого города. Но не только. Он влюблен в этот город. С настойчивостью опытного натуралиста он годами осматривался в старинные здания Симферополя, в его улицы и парки. Но особый интерес вызывала у него декоративная скульптура старинных зданий, — многочисленные грифоны, драконы, дриоды, наяды, атланты, кариатиды, львы, сфинксы и т. д.

Пятнадцатого августа открывается выставка в Симферополе, которую организует Сибирское отделение ВАСХНИЛ, отдел культуры Симферопольского горисполкома и общество охраны памятников истории и культуры. Гребенников представляет на выставку сорок пять листов чёрно-белой графини и в цвете. Выставка будет путешествовать по различным залам и фойе далекого от нас южного города, но вызывая любовь к нашему общему Отечеству.

По поводу одного горельефа Гребенников, живущий давно уже в Сибири, выиграл спор я Симферополе. Он доказывал, что на одном из домов Симферополя изображена фигура молотобойца.

— Нет там никакого молотобойца, — говорили ему.

— Нет, есть. Как есть и серп, и молот.

Пошли смотреть. Гребенников оказался прав Серп и молот простояли в Симферополе и во время оккупации. Можно только представить, как они согревали сердца тех советских людей, которые их замечали тогда на фронтоне здания.

По стопам Гребенникова пошли и его дети — и сын, и дочь. Они тоже энтомологи, биологи, натуралисты. Но Виктору Степановичу мало этой семейной аудитории. Вот почему он пишет, рассказывает, показывает. Почти в любое время несколько его статей лежат в редакциях различных газет и журналов. Ему есть что сказать людям. Что-то публикуется, что-то нет — так всегда. Но уже новые идеи и предложения Гребенникова облекаются в новью строки. Он спешит. Он спешит, как всякий творческий человек, накопивший знания и не потерявший с годами интереса к жизни, к людям. Сейчас он во власти нового увлечения. Рассказывать о нем рано. Надо еще изучить, понять. Но он спешит...

Р. Нотман.

На снимке: В. С. Гребенников.

Фото С. Юртаева.